Аниматоры 33 стран объединились на корабле и, щебеча на одном им понятном языке («ротоскоп», «пиксиляция», «фазовка»), уплыли из Петербурга в Москву. Корабль имени неистового Виссариона Белинского рассекал воды Ладоги, когда мне удалось его нагнать (задержал юбилей «Новой»). Не успела я перебраться с военного катера «Николай», который нещадно болтала сумрачная Ладога, на устойчивую твердь «Виссариона», как погас свет и началось нормальное «светопреставление» - 125 фильмов студентов и дебютантов.

ад стенами военной базы маячит воздушный змей, сильно раздражая вояк. Автоматом его? Пушкой? Бомбой? (израильский фильм «Бетон»). По пустыне бредут путники, ведомые шоуменом с разноцветным зонтиком. На лицах - спутниковые тарелки, в головах - рекламные слоганы (хорватский фильм «Та, что измеряет»). В тряпочных волнах оперного театра тонут две примадонны, их вытягивают на палубу игрушечного корабля: «Клю-клю - я вас люблю». Корабль плывет в зал, зал заполняется водой (вгиковская версия кантаты Хармса «Спасение»).

Глаза… Они раскачиваются на ветках и моргают. Тонут в песке. Взгляд слепого развернут в темноту. Авторы из французской киношколы Supinfocom пытаются рассмотреть мрак изнутри. По их мнению, «черный цвет» -сгущенная до предела действительность (фильм «Камера-обскура», спецприз жюри).

События анимационного кино простираются в зарослях… зубной щетки. На листике школьной тетрадки в клетку. Внутри спичечного коробка, набивающегося в дружбу к башмаку. Что чувствует заблудившаяся Душа? Или застрявшая в голове Мысль? Как создает себя Линия жизни? Как рождается Звук? Режиссер Онни Пол в экспериментальном "Морфогенезисе частоты" пытается изобразить рождение эмбриона звука, его пульсирующее существование.

"Рукокрылый" Вадима Оборвалова (приз в категории «Студенческие фильмы») - графическая феерия музыки Франца Шуберта. Пальцы вбивают стаккато в клавиши - и, не выдержав сопротивления клавиатуры, взмывают вверх. Музыка-бабочка уносится следом, превращаясь в летучего змея, через ухо проныривает в глубь сознания.

...Как обычно, спорили о гегемонии компьютера. Компьютер прорвался на территории авторского кинематографа. Теперь студенты и дебютанты, как и встарь, делают кукольное, рисованное, пластилиновое, перекладочное кино, но все эти технологии имитируются внутри машины. Часто именно она, машина, диктует законы автору. Соревнуются не художники, а навороченные цифровые платформы.

Самое крутое с точки зрения технологии кино - оскаровский номинант «Мадам Тутли-Путли». Сюрреалистическая сюита страхов путешествия на ночном поезде одинокой дамы с необозримым багажом вначале была создана рукотворным дедовским способом. Потом ее сочинители Крис Лэвис и Мацек Щербовски снабдили кукол (прежде всего главную героиню) живыми глазами. Этот мученический взгляд заплаканных глаз в сочетании с кукольной пластикой создает магический эффект: Мадам Тутли-Путли, пойманная в лапы железного змея-поезда, наполненного привидениями, взывает лично к вам о помощи.

На обсуждении работ мастер Юрий Норштейн предостерегал от упоения безграничными компьютерными возможностями. Ощущение трагедии может передать самое простодушное изображение. Один из лучших фильмов конкурса нарисован просто. Кажется, небрежно. Но в «Девочке-дуре» свердловской дебютантки Зои Киреевой каждый жест наполнен смыслом. В коротком фильме - трагедия неразделенной любви в стенах детсада: мальчик не способен оценить подвиги влюбленной в него девочки (ни пойманную в руку мышь, ни размалеванное красками лицо).

Норштейн рассказывал: китайцы рисуют дракона очень страшным. Если просят нарисовать еще страшней - добавляют ряд «ужасных деталей». Еще страшней? Чертят прямоугольник, который рифмуется с темью «черного квадрата». Искусство строится на самоограничении. «Ваш фильм, - сказал мастер смущающейся Зое, - моя мечта».

У анимации герои особенные. Но несмотря на это многое объясняют про нас.

Один человек тщательно бреется, надевает костюм и галстук. Едет на работу. Работает в обычном учреждении… ковриком перед входом в кабинет начальника. Один снеговик хочет спрятаться в тень от испепеляющего солнца. Вышвырнув из санок девочку, на полозьях улепетывает от смерти… А тут парашютист, для которого снеговик - всего лишь сугроб.

Все зависит от угла зрения. А углы в анимации острые. «Наша чудесная природа» Томера Ешеда зачинается как науч-поп и рассказывает о жизни водяной землеройки. Но вот включается замедленная макросъемка. Юркий зверек оборачивается Брюсом Ли: он бьется с соперником за поцелуй волоокой землеройки. Долгий бой - пародия на боевики кун-фу. Финальный поцелуй в рапиде - издевательство над киношными хеппи-эндами. И кода: то же самое снято в реальном времени. Два зверька судорожно спариваются за пару секунд.

Жена одного джентльмена превратилась в индийский треугольный пирожок самосу («Любовный треугольник»). Муж растерян. Как оставишь жену? Но и жить с самосой, скажу вам… А дворник мел себе двор, пока не пришли красные. Намусорили после демонстраций с флагами. Потом пришли белые. Тоже насорили. Посмотрел на весь этот хлам дворник. И эмигрировал на луну, прихватив любимую козу и метлу.

 У героя фильма «Тет-а-тет» Осама Серфона на шее произрос то ли змей, то ли червь. И точит сомнением, мешает ухаживать за русалкой, живущей в лифте. Жесткое абсурдистское кино Серфона цепляет деталями. Благодаря им абсурд превращается в реальность. Как в фильмах Игоря Ковалева или сказках Петрушевской.

Не забыть бы трехмерную птичку «Киви» («Бескрылый»), доведенную эволюцией до отмирания крыльев. А летать-то хочется… И тогда киви натащил на гору деревьев. Прибил гвоздями сосны к склону горы. Потом разбежался, не забыв надеть шлем, и сиганул вниз, полетел - слезы счастья брызнули из глаз.

А если ты одинокая собака, можно подружиться со своим хвостом. Осчастливленный дружбой хвост в бумажном фильме «Мой хэппи энд» распушится, начнет играть в шахматы и носиться с хозяином за котами.

Бумага и вышивка, компьютер и шерстяная нить, дизайнерские коллажи, песок и обычные чернила, стеклянная живопись, вязаное, вышитое кино. Все это лишь способ изложения истории «про себя». Про своего дядю, ставшего инвалидом после катастрофы («Авария»). Про драму взросления («Красный мяч»). Про безответно влюбленных.

Не важно, какие средства образуют экранный мир, если он одушевлен. И зритель отождествляет себя с его героями. С белой Мышью, которая провела черного Льва. «Сказка мышки» Бенжамена Ренне удостоена почетнейшей награды конкурса - приза имени Александра Татарского «Пластилиновая ворона»: ироничная и изысканная черно-бело-красная история поединка силы и ума длиной в четыре минуты.

Главный приз жюри отдало фильму «Странник» Йоана Польфора. В пространной экранизации поэмы Бодлера прекрасная африканка в танцующих ритмах движется сквозь планету… пока не сливается в упоенном танце со смертью. У меня были иные предпочтения, но кто поспорит с Мишелем Осело, одним из самых успешных современных французских режиссеров, возглавившим судейство?

Думается, на молодежном КРОКе не существенно, кому достанутся награды. Всем участникам конкурса сказочно повезло. Их первые работы отобраны на один из главных мировых анимационных смотров. И, возможно, на корабле имени революционного критика, во время мастер-классов, ретроспектив, ночных посиделок они ощутили причастность анимации к мировому культурному процессу.