Режиссер Александр Бубнов – один из немногих аниматоров, успешно заявивших о себе сразу в трех странах: России, Украине и Франции. Его авторитет неоспорим. Он снимает искрометные комедии, хотя со стороны Александр не производит впечатления весельчака и балагура. Серьезный, вдумчивый, неторопливый, как и все знаменитые комедиографы, он снимает редко, но каждый его фильм – событие в мире мультипликации.

 Саша, как ты – уроженец Владимира – стал киевлянином?

Очень просто – женился на киевлянке. Мы были студентами-архитекторами, у нас была любовь... Сидели раз на кладбище, выпивали (рядом с институтом было заброшенное кладбище, и все студенты туда ходили «бухать» на могилках). Она и говорит: «Возьмёшь меня замуж?» А я и сам собирался сделать ей предложение, она меня опередила… - «Возьму»! Вот так и стал киевлянином. А брак всё-таки распался через 13 лет. Кстати, ровно столько же прожила моя мама с моим отцом. Так что, можно говорить о мистике цифр. Например, двойные цифры явно играют какую-то роль в моей биографии. В Киев я приехал в 1977 году, в анимацию пришёл в 88-м, во Францию уехал в 99-м, дочка родилась в 2000... Какая там у нас ближайшая? 2011? Буду ждать с трепетом...

 Чем тебя привлекла анимация?

Начать с того, что это детская мечта. Но внушённая и навязанная взрослыми. Я перерисовывал с открыток каких-то зайчиков и Волка из «Ну, погоди!», а они умилялись: «Как похоже! Быть тебе мультипликатором!» Я и привык. После школы, когда на семейном совете встал вопрос, куда же мне дальше, я брякнул: «В мультипликацию». На меня замахали руками: «Не дури! Что за блажь? В Москву? Без прописки? Без блата?». То есть, это даже не рассматривалось всерьёз. Тогда я решил идти в военное училище. Был я мальчик книжный, инфантильный и субтильный, поэтому решил, что армия – это самое то. Сделает из меня настоящего мужчину. Плюс отец военный, получается красиво – династия. Поехал в Киев, поступил в училище, проучился полтора года, опомнился... «Что я со своей жизнью делаю? Какой из меня военный?» Дослужил в армии полгода, пришёл домой. – «Куда хочешь?» - «В мультипликацию...» - «Тьфу!» Отдали на архитектора. Опять в Киев. Институт закончил, архитектором поработал два года. И только в 1988 году предоставилась возможность перейти в анимацию. Чем она привлекла? Возможностью творчества, в первую голову. Возможностью реализовываться. Я ведь, когда работал архитектором, полгода в альбомы квадратики цветной бумаги вклеивал. Это называлось «паспорта внутренней отделки». Потом скатные крыши к типовым проектам привязывал. То есть, творчества – ноль. Стоило ради этого шесть лет учиться? Кстати, когда я уже решил в анимацию переходить, в институте засуетились и предложили мне сделать индивидуальный проект – что-то вроде дома молодёжи в каком-то колхозе. Ох, это было искушение!

 Правда ли, что свой первый авторский фильм ты снял под влиянием фестиваля анимации «Крок»?

Ты имеешь в виду «Крок» 1989 года? Ну, можно сказать и так. Он укрепил меня в моём решении стать режиссёром. К тому времени я уже года полтора как работал на «Киевнаучфильме» мультипликатором, успел поучаствовать и в «Острове сокровищ» Давида Черкасского, и в «Смерти чиновника» Александра Викена, и в «Сладкой жизни» Люси Ткачиковой. И я чувствовал, что мне этого мало – просто быть мультипликатором на чужих проектах. И тут – «Крок». Съехались аниматоры со всего Советского Союза. Я умолил директора фестиваля Ирину Александровну Капличную взять меня в команду. Моя задача была – таскать коробки с фильмами в будку киномеханика. Я это и делал, а в промежутках знакомился с этими потрясающими, остроумными, невероятно молодыми душой, изобретательными и фантастически раскованными людьми – участниками фестиваля. Я ходил за ними, смотрел влюблёнными глазами, и мне хотелось кричать: «Ребята, и я такой! И я хочу быть таким! Возьмите меня в свою компанию!» И они меня взяли! Но мне этого было мало, мне хотелось быть «на равных». Хотелось приезжать на «Крок» со своими фильмами. И я поступил на Высшие режиссёрские курсы в Москве...

 Все твои фильмы созданы в жанре или с использованием черного юмора? Почему?

Ну, не знаю... Наверное, этот жанр  мне ближе всего. Полностью светлые фильмы как-то не получаются. Я ведь одно время много карикатур рисовал, и они все были тоже такие... мрачные. Например, ползёт по пустыне измождённый мужик, а за ним следом ползёт смерть с косой – такая же измождённая. Обхохочешься...  Видимо, в этих шутках со смертью проявляется что-то такое, что меня привлекает. Чтобы не бояться смерти, надо над ней смеяться. Хотя сейчас я резко против патологической жестокости, которой полны иные фильмы, сделанные в жанре «чёрного юмора». Мне кажется, это уже от страха перед смертью... или перед жизнью? Надо думать о том, какое влияние оказывают твои фильмы на людей. Я об этом задумался после своего первого фильма – «Клиники».

 «Клиника» - фильм о больнице, «Последняя жена Синей Бороды» - о коварстве любви... Откуда брались эти сюжеты? Есть ли в них что-то личное или личностное от тебя?

В «Клинике» вряд ли что-то личное, если не считать того, что я, как и большинство советских людей, побывал в советских больницах. Кстати, когда делали фильм, чуть ли не вся съёмочная группа переболела... «Синяя борода» - ну, наверное, что-то личное есть. Какие-то подсознательные отношения с женщинами я выяснял... А вообще, я не могу сказать, откуда берётся тот или иной сюжет. Он просто – бах! – и берётся. Просто приходит в голову. Не всегда в законченном виде, а скорее, как идея. Или образ. Или отдельный гэг. И тут уже начинаешь крутить его в разные стороны, мять и придумывать продолжение. Это я больше про «Бороду» говорю, потому что там есть история. Тогда как «Клиника», по большому счёту, - всего лишь набор гэгов, не очень ловко связанных сквозным сюжетом.

 Настоящий хит прошлого сезона – твой мультфильм «Шерлок Холмс и доктор Ватсон». Чего здесь больше – любви к знаменитому телесериалу или желания поиронизировать?

Вообще-то, фильм изначально задумывался НЕ как пародия на обожаемые мною фильмы Игоря Масленникова, а как отдельный самостоятельный сюжет. Холмс и Ватсон были взяты просто как знаковые фигуры, и предполагалось, что они НЕ будут похожи на героев Ливанова и Соломина. Холмс задумывался более жёстким и механичным – этаким ходячим циркулем со скрипучим голосом, Лестрейд – почему-то с родимым пятном в пол-лица... Вообще сам мир, в котором действуют герои, предполагался быть более абсурдным, странным и сюрреалистичным. И более жестоким, кстати. В нём собака Баскервилей лакала кровь убитого лорда... Но в процессе производства этот мир стал смягчаться, стал гораздо более узнаваемым, ушли кровавые лужи. И я не удержался от искушения сделать Лестрейда похожим на Борислава Брондукова, а миссис Хадсон – на Рину Зелёную. Хотя, в первоначальных набросках сходства не было... Озвучить Холмса голосом Василия Ливанова мне предложил замечательный актёр Алексей Колган. Так что, какие-то параллели с масленниковскими фильмами у зрителя неизбежно должны были возникнуть... И возникли. Хотя я иногда жалею об этом, поскольку есть всё-таки в этом какой-то элемент вторичности, что ли. То есть, абсолютно оригинального фильма, пусть и пародийного на все детективы сразу – не получилось...

 Несколько лет ты работал во Франции, на одной из лучших европейских студий – «Фолимаж». Что понравилось и что не понравилось у французов?

Понравились люди, которых я там встретил. Многие стали мне настоящими друзьями. Понравилась весёлость французов, их остроумие, их отношение к своей стране и своей истории; врождённое уже, наверное, чувство прекрасного. Мне как-то портье принёс маленькую корзиночку, в которой лежали персик и пара абрикосов; так вот, это было оформлено и упаковано ТАК, что выглядело, как произведение искусства... Не понравилось бездушное отношение чиновников, бюрократия и множество бумаг. Хотя, наверное, от этого никуда не деться в любой европейской стране.

 Сейчас ты живешь и работаешь в Москве. Останешься здесь?

Я бы не отказался... Но, боюсь, мне это не светит. Вряд ли я когда заработаю здесь хотя бы на однокомнатную квартиру... Да что квартиру? Хотя бы на комнату в коммуналке. В Киеве же у меня есть квартира. Но нет работы. Так и живу между двумя городами.