![]() |
«Моя любовь» оскароносца Александра Петрова — виртуозная «ожившая живопись» |
Основной смотр российской анимации обогатили в этом году две премьеры международного значения. Главным событием стал новый фильм Александра Петрова «Моя любовь», показ которого откладывался более полугода. Звезда анимации, режиссер, трижды номинированный на «Оскар» и на третий раз его получивший, Петров после своего триумфального фильма «Старик и море» во всех смыслах вернулся обратно в Россию: экранизация рассказа Ивана Шмелева, действие которого происходит в Москве XIX века, осуществлялась в Ярославле. Петров впервые работал в команде, и, видимо, это позволило ему достичь такого формального совершенства в художественном методе, какого, пожалуй, мир еще не видел.
Сложная техника живописи по стеклу диктует свои правила. Обычно на картинке, которую нужно изменять прямо под камерой, живописцы изображают крупные предметы, а еще лучше — стихии (море, небо). Работать с мелкими деталями, тщательно прописывать фон в технике «ожившей живописи» невероятно сложно. «Моя любовь» же очень реалистично изображает купеческую Москву: многофигурные композиции, филигранно сделанные панорамы, бытовые зарисовки. Правдоподобно передана и сложная эмоциональная жизнь персонажей. Главный герой, гимназист Антон, постигает на экране превратности любви и мучается выбором между двумя женщинами — славной простушкой Пашей и красавицей соседкой, этакой романтичной, рафинированной и порочной дамой. Кадр отражает тонкие душевные переживания участников этого треугольника, их мимика детально прописана, жесты красноречивы, а движения так естественны, что порой забываешь о рисованной природе фильма и смотришь его как игровое кино. Однако живописный характер изображения отчетливо заявляет о себе, когда режиссер переводит зрителя из реальности в мечты героя — прекрасные, романтические и невероятно красочные.
![]() |
Страшно представить, сколько труда было вложено в эту 26−минутную ленту — пускай среди ценителей лучшим фильмом Петрова и считается
Вторая громкая премьера — «Уборная история — любовная история» Константина Бронзита. Известный в мире своими короткометражками — «Свичкрафт», «На краю земли» — Бронзит три года назад несколько подмочил свою репутацию, сняв полнометражку «Алеша Попович
Эти два фильма, естественно, заведомо обращали на себя внимание, но было на фестивале немало и других хороших работ. Очередные сказки из проекта «Гора самоцветов» студии «Пилот», несколько ярких дебютов, новые серии «Смешариков», неизменно поражающих своими остроумными сценариями и огорчающих примитивной картинкой, «Русская классика» в исполнении студии «Анимос». И все же в кулуарах звучало непривычное для Суздаля ворчание.
В разговорах суздальской публики всегда присутствует некий лейтмотив. На позапрошлом фестивале то было «возрождение русской мультипликации». Во многом эти восторги были связаны с презентацией первых серий «Горы самоцветов», которые вкупе с фильмами «Анимоса» и отдельными работами небольших студий задали очень высокий средний уровень отечественной анимации.
Темой прошлого года стали хорошие дебюты, показавшие, что в профессию приходят активные и талантливые молодые люди. Тогда на каждом пятачке суздальского Турцентра произносились имена Анастасии Журавлевой, Марии Сосниной, Ирины Литманович.
А в этом году разговоры пошли не столь веселые. Привыкший уже к хорошему среднему уровню, не удивляющийся новым именам профессиональный фестивальный зритель заскучал по авторскому кино.
![]() |
Мэтры и критики пеняли конкурсантам на бедность творческого поиска, слабое авторское начало, страх перед экспериментом. К сожалению, формулы эти звучали совершенно абстрактно и неубедительно. В любое время, в любом виде искусства ремесленной продукции значительно больше, чем
Даже в самом выборе сюжетов российские аниматоры и то придерживаются строгих правил. В качестве темы обычно выбираются сказки, детские рассказы, классические (преимущественно русские) произведения или специально написанные для детей сценарии про смешных человечков (как в случае с сериалом «Смешарики»). Всего четыре фильма из нынешнего суздальского конкурса не подпадают ни под одну из этих категорий. Тогда как на международных фестивалях перечисленные темы возникают лишь в трети фильмов.
![]() |
Наконец, удивительное единодушие демонстрируют режиссеры и в выборе формы. Милая, обаятельная картинка, немного забавная, несколько примитивистская и в целом довольно жизнеподобная, на картинке — славные человечки с нарушенными пропорциями, симпатичные животные и активная флора. Крайне редко на суздальском экране появляются лишенные умильности или неприятные кадры, которые в западной анимации занимают не меньше половины фестивального времени.
Одним словом, российская анимация невероятно целостна. Настолько, что легко описать среднестатистический отечественный мультфильм. Это забавное, доброе детское кино с внятной историей, изображающее детей, зверушек или традиционных сказочных персонажей в удивительных обстоятельствах. Внешне это будет красочный кукольный или рисованный фильм с обаятельным, детским по интонации и реалистическим по манере изображением. Под это описание подходит почти половина фильмов из конкурсной программы (в конкурсе Аннеси этого года таких мультфильмов было всего шесть, причем два из них российского производства).
Этот типичный отечественный мультфильм вызывает ностальгию по советским временам. И даже рождает некую гордость: сменились фамилии режиссеров, названия студий, даже имя страны — но дело советской мультипликации
А ведь этот стереотип существует только на постсоветском пространстве. За его границами анимация умеет говорить обо всем на свете. В мировой практике огромную популярность имеет жанр анекдота, много снимается фантастических историй, делаются пародии и бессвязные наборы гэгов. Проблемная анимация обсуждает любые темы, начиная с экологии и заканчивая искусственным детозачатием, женщины рассказывают о своих проблемах с мужчинами, а мужчины играют на экране в войнушку. Философская анимация задается вопросами о смысле жизни и о загробном мире. А передовые художники ставят на экране формальные эксперименты, одушевляя картины из песка, царапая по пленке и вдыхая жизнь в куски мяса. Одним словом, на Западе можно увидеть кино на любой вкус, нередко и на весьма дурной.
![]() |
«Сказку Сары» Светланы Филипповой незаслуженно обделили призами |
У нас, напротив, большая часть кино сделана
Однако вряд ли проблему можно свести к диктату ФАКК. Дело, скорее, в том, что российская анимация сегодня варится в собственном соку. Ее делают, смотрят и судят одни и те же люди, которые либо сами вышли из больших советских студий, либо учились у их питомцев. Так что весь цех продолжает двигаться по уже накатанной колее, и скорректировать это движение абсолютно некому. Потому что, с одной стороны, нет зрителя, который мог бы заявить свои желания и предпочтения, а с другой — нет развитой и эрудированной критики, которая могла бы на основании мирового анимационного опыта аргументированно высказывать
В Суздале всегда существовала практика зрительского рейтинга, когда фестивальная публика голосовала за понравившиеся фильмы. Однако с прошлого года фестиваль уже полностью перешел на рейтинговую систему, сменив жюри на коллегию экспертов, состоящую из 33 художников, режиссеров и критиков.
В результате голосования этих экспертов в номинации «Лучший фильм» победила «Моя любовь» Петрова, третье место занял фильм Бронзита, а на втором оказалась «Жихарка» Олега Ужинова (замечательная сказка из «Горы самоцветов» про озорную девочку, которая доводит до кондрашки
![]() |
|
При таком раскладе за бортом остались самые неожиданные, свежие и интересные работы фестиваля. Таков был дебют Зои Киреевой
Всем этим изыскам эксперты в массе предпочли великолепное, но абсолютно зрительское кино, что, полагаю, все же недопустимо в контексте фестиваля. Зрительское кино должно получать свои бонусы от публики, а фестивальные призы обязаны доставаться авторским фильмам, которые широкая аудитория никогда не сможет оценить по достоинству.
Пока существовало нормальное жюри, оно находило
Показанные в этом году отдельным блоком студенческие работы резко выделялись на общем суздальском фоне как раз своей несоветскостью. Почти бессюжетный «Рукокрылый» Вадима Оборвалова построен на старых гравюрах и завораживает изысканным изображением и движением. «Детство Королева» — очень стильно сделанная кукольная история о мальчике, который запускает ввысь деревянную ракету с собачкой. Режиссер фильма Илья Панкратов в духе своего тезки Ильи Кабакова сумел передать атмосферу времени так, что от экрана, кажется, исходит до боли знакомый запах. Фильм «На зубок» (режиссер Артем Лукичев) изображает чудаковатых монстров, выползших не то из анимации Ролана Топора, не то из японского фантастического аниме. А «Фантазия о мертвом человеке» Марии Литвиновой
Победил же через голосование экспертов самый традиционный фильм — «Король забывает» Вероники Федоровой и Дмитрия Шестопалова, предложивших зрителю милую и забавную историю про
Даже нелепо после этого говорить о роли госструктур: при такой самоцензуре среды никакая диктатура ФАКК не нужна.
![]() |
|
При этом крайне наивно рассчитывать на вмешательство независимого зрителя, который возникнет вдруг, словно бог из машины. Зритель появляется тогда, когда чувствует запах
Сегодня для некоторых студий тупиковость существующего пути стала очевидна, и они начали искать общий язык с реальной аудиторией. В рамках этих поисков возникли, например, новые проекты
Что же до авторского начала, то его как раз в российской анимации ничуть не меньше, чем раньше. Несмотря на строжайший диктат среды, художники все равно умудряются говорить эмоционально и интересно. Уж обходить цензуру советская анимация научилась отменно. И зачастую между кадров этого длинного соборного анимационного полотна можно прочитать столько искренности и нежности, что прощаешь невольно и единообразие, и несовременность, и даже более серьезные недостатки.
Мария Терещенко, опубликовано в журнале «Эксперт» №11(552) / 19 марта 2007