О СЕРЁЖЕ КОСИЦИНЕ И НЕ ТОЛЬКО О НЁМ

Начали уходить ровесники.Какая классическая фраза для начала некролога.

Вроде бы еще время не пришло,а уже началось...Как перед сильным дождем падают редкие огромные капли. По одной,но каждая удивляет больше,чем сам ливень.

Вот и капелька Косицина упала.

Получается,что писать о людях,которых уже нет, гораздо легче,чем о живых.

Всякие сомнительные качества смываются, хорошие становятся значительнее, да и сам образ как-то незаметно окаменевает,лишаясь резких черт и углов.

Так вот Косицин...О нем трудно говорить "был".Странно входить в павилион и не слышать его криков, не задыхаться в клубах его вонючего "Беломора", не натыкаться на черный от чая стакан в подстаканнике, не ругаться с ним,доказывая, кто из нас дурак,не обнимать за толстенькое пузо.Странно...

Сергей уже работал на кукольном обьединении "Союзмультфильма", когда я, закончив институт пришла туда в 1982 году. В силу своего гнусного характера он сразу встретил меня в штыки. Еще бы! Явилась тут дочка известного режиссера, вся в шоколаде и родительской опеке, да еще сразу к папе в постановщики!

Да,дочка!
Да,успешная!
Да,папа способствует!

И началось!Бесконечные взаимные стычки,подколы,розыгрыши,но без злобы и агрессии, а так,скорее для тренировки языка и поддержания тонуса.

Это, вообще, было свойственно Сережке - делать все с удовольствием.Весело и легко работать, за бабами ударять азартно, кутить - так по полной.С огромным энтуиазмом ввязывался в драки (сама тому не единожды свидетель), лишь из куража, и был доволен любым результатом, любя процесс, как таковой, а вовсе не стремясь с кем-то разделаться.

Характер имел неординарный.Вспыльчивый.Спорил до хрипоты,как бывает,когда просто орёшь, давно позабыв причину спора. Так мы и работали с ним на наших совместных фильмах "Теремок" и др. Придумывали, хохотали, дурачились, дрались. По большому счету Сергею никто не был нужен - ни художник,ни оператор, ни композитор. Ему казалось,что все он знает и умеет лучьше всех.

Один раз в году,зимой,как правило Сережка мог запить... Да,он пил! А кто у нас тогда не пил на Студии? Только совсем больной, да и то недолго. Как известно выпивали на "Союзмультфильме" часто, много и затейливо. Поводов находилось уйма: Открытие туалета,после засора с разрезанием шелковой ленточки и избранием "мисс туалет" - дамы с самым большим обьемом бедер. Встреча весны, проводы зимы (лета, осени и прочих сезонов). Худсоветы, сдачи сценария, кнопки, первый (второй, пятый, двадцатый) брак, записи музыки и актеров. Окончание работ и, наконец череда премьер! Сьемки фильма "Легенда о Сальери" пришлись на самые мрачные перестроечные времена ограничений и талонов. В.Курчевский долго вымогал официальное письмо от дирекции студии в дирекцию Смоленского гастронома с просьбой выдать ящик шампанского и водки (по щедрости администрации), для сьемок сцены отравления Моцарта со многими дублями, так как стакан в кадре должен был рассыпаться на куски. Трагический эпизод фильма вылился в недельный праздник всей студии, пока запасы "яда в бокале" не иссякли.

Суровые времена противоалкогольной компании в оголтелом угаре толкали творческих работников к непредсказуемым действиям. Страна, как известно, вынудила своих детей употреблять одеколон,совсем не в косметических целях. В галантерейный магазин на Арбате за "Тройным" бегала я, как самый нейтральный персонаж. Мало ли зачем девушке пять флаконов одеколона? Может у нее на попе 25 прыщей!

Да,я пила одеколон! А кто его тогда не пил? Только дети,и то лишь из благородных семей! Разведенную водой мутную жидкость надо было быстро опрокинуть в себя и немедленно запить, потом заесть чем-нибудь чеснокосодержащим, потому что эффект от выпитого давал о себе знать не столько состоянием опьянения, сколько чудовищными выхлопами из надруганного противоестественным напитком организма.

Иногда для куража и стол накрывали сообразно: махровое полотенце, вместо скатерти, крышечки от спреев, вместо рюмок. Душистое мыло на закусь. Впрочем вру. Мыла никто не ел - оно тоже тогда выдавалось по талонам (смотри стихи И.Иртеньева "куда пропало мыло?") и было в страшной цене. Да,мы были молодые. Да,мы были шалые. А кто не был молодым не дурил и не делал глупостей? Только нерожденный!

Кажется,только вчера нам было 25 лет. Чудный возраст! Только вчера мы играли с жизнью и любовью, обманывая время. Мы не умели сострадать. Мы потешались надо всем, не верили слезам, выдумывали себя заново со случайными людьми. Как недавно все это было со мной! Жуть берет! То ли средний возраст подкрался, то ли начало старости, а уже хочется в воспоминаниях копаться, сладко что-то вынимать, ворошить, разглядывать... Ведь как раз нас,пришедших на"Союзмультфильм" в начале 80-х почему-то принять считать потерянным поколением. Да,на нас выпали жуткие времена развала перестройки, метаний и брожений. Не все выдержали и остались верны мультипликации, но тогда,в 80-м мы были молоды, жили наши замечательные режиссеры классики - Иванов-Вано, Качанов, Данилевич. В самом разгаре творческих удач работали Серебряков, Курчевский, Норштейн, Уфимцев, Каменецкий, Соколов. И мы, молодые были даже не в состоянии угнаться за тем размахом творческих выплесков и жизнелюбия, которыми блистали люди, прошедшие войну, битые, крепко пьющие, но, сделавшие самые добрые и самые смешные фильмы нашей русской анимации.

Мои родители дружили с Владимиром Дмитриевмчем Дегтяревым - легендарным режиссером "Кто сказал "мяу" и "Козленок,который умел считать до десяти". Будучи маленьким ребенком я с восторгом наблюдала,как немолодой,нетрезвый человек без руки разбегался и прыгал в воду с высоченного обрыва, делая при этом двойное сальто. Косицын чем-то походил на это поколение. Азартный, увлеченный, безбашенный, сентиментальный, грубый, резкий - чуть что - сразу в рожу... Он и работал так же. Динамичные сцены удавались ему лучше. На картине "Легенда о Сальери" монолог "Нет правды на земле..." Сергей переснимал много раз. Сальери у него носился по макету, размахивая руками и грозя земле и небу, а Курчевский педантично требовал тонкого глубокого психологизма и внутренних переживаний. Конечно, не всем режиссерам было просто с ним работать. Слишком уж много своего мнения было у Сергея о том,как снимать ту или иную сцену. И тогда он сам стал режиссером. А кто не мечтал быть режиссером? Разве что дворник Степан, да охранник по фамилии Булыга. Сережкины фильмы нравятся детям и не всегда нравяться профессионалам. Свой первый большой приз, как это заведено, получил уже посмертно. Фильмы разные, но это только его фильмы. Это его голосом говорит Волчек, его рукой гитариста виртуозно играет на балалайке и обнимает Лисичку. Его ногой страстного болельщика гоняет мяч Зайчик. Его злодейской ухмылкой нагоняет страх Комарик. Все это Сергей Косицын. Живой Сережка!

Были ли мы близкими друзьями? Скорее нет,чем да. Нравилось ли мне то,что делал Сергей? Скорее нет. Но он был неким духом "Союзмультфильма", его домовым,его хранителем. Когда студия едва выживала, Сергей один из немногих не променял ее на другую работу, не пошел снимать за большие деньги, а страшно переживал,искренне желая ее возрождения и снимал свои фильмы в духе и традиции того "старого" "Союзмультфильма", работой побеждая боль, утверждая жизнь, борясь до конца с проклятой болезнью. Хорошо, что есть такие профессии, где умереть совсем нельзя. Фильмы, спектакли, картины, музыка, книги... Нам тоже повезло. Наши дети и внуки, увидев строчку титров вспомнят лишний разок, улыбнутся... Для чего написала все это? Да просто хочется,чтобы вспомнили когда-нибудь и нас - поколение 80-х,нас, на ком подломилась стройная отлаженная система производства, застыл эскалатор с тарификациями, званиями, бесперебойной неспешной работой.Нас, кого разметало в разные стороны в самый расцвет работы мозгов и мастерства руки. Нас, кого старики до сих пор считают детьми, а молодые упорно зовут на "ты". Нас, которые не сумели и вполовину реализовать данные Богом возможномти. Просто до слез жалко то время, и гложет зависть к теперешним молодым, которым все позволено - делай - не хочу все,что хочешь и без цензоров и без надзора и без руля и ветрил. Я не моралист и не интелектуал анализировать, да и итоги подводить все же еще рано, я, как все люблю свою молодость со всеми ее промахами и ошибками, друзьями и завистниками, победами и удачами. Мне в жизни всегда везло. Повезло удержаться в профессии, не посрамить имя отца, не спиться, не свалиться с инсультом и, наконец, не помереть в 48, как Косицын. Мне опять повезло.

Светлая ему память.


Марина Курчевская, 2004 г.