К 100-летию российской анимации

ТАНЦЫ КУКОЛ    –   ЗАПОЗДАВШЕЕ ОТКРЫТИЕ

Наталья ЛУКИНЫХ

      Осенью 2008 года культурное сообщество помпезно отметило столетие отечественного кино, днем рождения которого принято считать выход на экраны в 1908 году первого российского игрового, постановочного фильма «Понизовая вольница» режиссера Владимира Ромашкова. В ходе официальных торжеств особо продвинутые деятели современной культуры даже вспоминали про анимацию. В принципе, анимационное искусство старше мирового кинематографа – по противоречивым мнениям исследователей, разница эта составляет от 3 лет до нескольких десятилетий. Но российская анимация считается чуть моложе большого кино, поскольку первые профессиональные кукольные фильмы нашего великого соотечественника Владислава Старевича  появились в 1912 году на знаменитой московской кинофабрике Александра Ханжонкова. Оперируя этими широко известными фактами, журналисты и киноведы со спокойной душой отдали дань великому немому, а затем и великому звуковому, черно-белому, цветному, кукольному, рисованному, компьютерному, зрительскому, авторскому и прочему кино, созданному за век на территории громадной Российско-советско-новороссийской империи. И все бы ничего, если бы не одно (пока одно!), но очень яркое свидетельство в пользу того, что история отечественного кинематографа может быть переосмысленной.

       Большое киноведческое открытие могло совершиться уже достаточно давно, когда – сначала на Фестивале архивного кино в Белых столбах, а затем и на ежегодной Научной конференции ВГИКа, посвященной анимационному кино, был показан документальный фильм Виктора Бочарова «Запоздавшая премьера» (2003 г.) о судьбе некогда известного петербургского танцора и хореографа Александра Ширяева (1867-1941). Почему же новая лента о балете попала в центр внимания на смотре кинораритетов и тем более на узко-цеховой вгиковской конференции об анимации? Да потому что характерный танцовщик Мариинского театра из прославленной труппы Мариуса Петипа оказался не только страстным поклонником новорожденного искусства cinema, одним из первых в России операторов-кинолюбителей, но и…  пионером отечественной анимации. А главными достижениями «кинолюбителя» Ширяева были не только старейшие документальные съемки забытых танцевальных номеров, но и уникальные кукольные фильмы-балеты, созданные в первые годы ХХ века – раньше признанных шедевров Старевича и игрового кино.

       Собравшиеся в Белых столбах киноведы еще в 2004 году по достоинству оценили запоздавшую премьеру авторских съемок балетного кинолюбителя, впервые запечатлевшего на кинопленке утраченные творения великого Петипа, но переписывать историю кино не стали. А вот участники анимационной конференции ВГИКа всерьез задумались о корнях анимационного творчества в России. Задумались, но как всегда в своей узко профессиональной, очень удаленной от кинематографического мейнстрима среде. В отличие от историков театра и балета, создателей анимационного кино в творческом наследии танцора и оператора Ширяева более всего поражает редкий для его современников профессионализм анимационного движения, настолько редкий, что даже вызывает искренние сомнения – а не эффектная ли мистификация эти архивные танцы кукол…

       Талантливый танцовщик Ширяев всю свою жизнь пытался зафиксировать рисунок и движения танца. Поначалу он детально, почти покадрово нумеруя каждое па, зарисовывал последовательные движения танцоров на вертикальных бумажных лентах, которые при воспроизведении на кинопленку оказались полноценным рисованным мультипликатом. Таким способом соратник Петипа сохранил для истории собственные танцевальные номера, в частности из первой легендарной постановки балета «Щелкунчик». Изобретение кинокамеры, подарившее миру возможность доподлинно фиксировать движение на кинопленку, открыло у Ширяева еще один талант – кукольного аниматора. В 1904 году артист обратился в дирекцию Императорских театров с просьбой купить киноаппарат для создания балетного киноархива и получил отказ, тогда он купил собственную камеру и начал творить свою уникальную кинолетопись, постоянно открывая все новые технологические и пластические возможности новой Музы, в частности экспериментируя с покадровой съемкой.

      Следуя собственному уникальному методу работы над танцем, Ширяев  изготавливал подвижных кукол из папье-маше (размером 20-25 см) и посредством покадровой съемки создавал с ними кукольные фильмы-балеты – сначала с одним персонажем, затем с двумя-тремя куклами-танцорами и, наконец, с целой кукольной труппой. Так уже в 1909 году Ширяев поставил настоящий кукольный фильм-балет в нескольких актах «Шутка Арлекина», где все миниатюрные «артисты» виртуозно и точно исполняли профессиональные партии со всеми тонкостями танца на пуантах, со сложными прыжками и вращениями.   

        Когда я впервые увидела документальный фильм об Александре Ширяеве, у меня было двойное потрясение. Во-первых, как и всех причастных к анимации коллег, меня совершенно изумило высокое качество кукольной анимации, опередившей работу Старевича на несколько лет и вполне конкурентной ей по мастерству. Как человека, имеющего опыт занятий хореографией, меня даже меньше удивили способности художника Ширяева к анатомически точному воспроизведению балетных па, поскольку многие профессиональные хореографы наделены умением зарисовывать танцевальные движения. Но более всего меня поразила тишина вокруг удивительного кинематографического открытия режиссера-документалиста Бочарова, которое уже 8 лет назад должно было стать большой мировой сенсацией, и, как мне кажется, в первую очередь с точки зрения истории российской анимации.

       Конечно, мультипликаторы уже давно привыкли к спокойно равнодушному отношению культурной общественности и прессы к творческим достижениям и открытиям в искусстве анимации. Сегодня самым ярким примером тому служит традиционная «голливудская» подача новых анимационных блокбастеров, с помпой выходящих в мировой прокат. О чем наперебой рассказывают  рекламные ролики – в первую очередь о популярных актерах, озвучивающих роли рисованных или объемных мультперсонажей, иногда о модной и дорогой компьютерной технологии, и уж совсем редко вспоминают собственно о творцах анимационного кино – о режиссерах и художниках, создающих экранный образ, или о мультипликаторах, одушевляющих рукотворных героев. Наверное, на этом фоне было бы странно ждать какого-то публичного внимания к запоздалым открытиям в истории музыкальной кукольной анимации. Тем не менее, открытия Ширяева очевидны и поразительны.

      Александр Ширяев, как и большинство пионеров мировой анимации, был самоучкой, в одиночку реализующим свои невероятные замыслы в качестве режиссера и художника, в роли мастера-кукольника, аниматора и оператора. Но самое поразительное, что все кинематографические и анимационные достижения режиссера Ширяева никогда не были для него самоцелью, а лишь расширяли сферу его служения балету – главному делу жизни этого талантливого и трудолюбивого человека.    

       Для петербургского режиссера-документалиста Виктора Бочарова, неутомимого исследователя музыкального театра, анимация тоже никогда не была предметом особой профессиональной страсти, но его фильм «Запоздавшая премьера» о танцоре и мультипликаторе Ширяеве, безусловно, открыл бесценные страницы истории нашей культуры. Чудом наткнувшись на уникальное и едва не утраченное навеки кинонаследие Александра Ширяева, которое было найдено лишь в 1995 году, современный ценитель красоты Бочаров сумел передать нашему сумасшедшему ХХI веку редкое послание из века минувшего, сохранив в первозданном виде живое дыхание великого русского балета и зарождающейся великой отечественной анимации.

       Но для меня лично этот прекрасный фильм, который так запоздало выходит к нашему анимационному сообществу, стал еще и  печальным знаком того, как разобщена наша современная культурная среда, как мало интересуемся все мы историей и современными достижениями соседей по творческому цеху. Аниматоры не ходят в оперный театр, художники-станковисты не смотрят кино, а театралы   не знают искусство анимации, которое по своей природе сочетает в себе элементы всех видов искусств и творческой деятельности. Не знаю, станет ли когда-нибудь возрожденное наследие одного из первых российских аниматоров поводом для пересмотра истории отечественного кино, отрадно хотя бы, что оно уже становится фактом современной фестивальной жизни в России и за рубежом. Однако танцовщик и кинорежиссер Александр Ширяев многообразием своих талантов и жизненных интересов подает нашим нынешним творцам великолепный пример беззаветного служения многоликому и вечно живому Искусству, в котором все Музы одинаково ценны для истории и современности.

       И сегодня, когда великие открытия пионера российской анимации Владислава Старевича, москвича по рождению и поляка по крови, преподносятся мировому киносообществу скорее как достижения польской анимации, россиянам имело бы смысл всерьез заняться изучением и пропагандой творчества Александра Ширяева именно как русского аниматора-первопроходца, опередившего все мировые открытия в кукольном кино.

Москва,  2012 г.

* * *