СЕРГЕЙ МЕРИНОВ: «Я НЕ КАРАБАС-БАРАБАС»

 В мордовской мифологии есть удивительный персонаж – Куйгорож, это сын змеи и совы. Мультфильм о его проделках недавно закончил замечательный режиссер Сергей Меринов. Эта сказка вместе с другими новыми сюжетами только что появилась на очередном диске-сборнике «Гора самоцветов». Кстати, все пластилиновые заставки к циклу тоже создал Меринов. Он настоящий маэстро пластилина.

 Сергей, твое увлечение пластилиновой анимацией – от того, что ты не наигрался в детстве? Или игра незаметно переросла в профессию?

На самом деле, все мультипликаторы – большие дети, которые, действительно, не наигрались. Но срабатывает и обратный эффект: люди, работающие в анимации, до преклонных лет остаются детьми. И самые большие среди них – Федор Хитрук, Эдуард Назаров и Александр Татарский. За этой вечной молодостью сюда и приходят. В анимации не так важен результат, как сам процесс. Кино – дело мистическое, получится оно или нет – неизвестно, а вот само производство фильма всегда увлекательно, там есть элемент игры, той радости, какую мы ощущали в детстве, когда увлеченно чем-то занимались. Поверь, когда в твоих руках кусок пластилина превращается в персонажа, а потом еще и оживает – в этом главный кайф.

 Ты постиг тайну пластилина? В чем его привлекательность, его магия?

Сложно сказать. Точно одно – тайна есть. Изначально я был аниматором-рисовальщиком, посвятил этой профессии двенадцать лет, но вдруг в какой-то момент увлекся пластилином. И должен сказать, что это уникальный материал, который находится на стыке двух анимаций – рисованной и кукольной, и берет от них лучшие качества. От рисунка – пластичность. Ведь кукла скована своей конструкцией, у нее не может вытянуться рука, она не способна сильно деформироваться, принимать невообразимые позы. А пластилиновая фигура может и сжаться, и разжаться, и сплющиться. Ну а плюс от кукольной анимации – то, что не надо каждый кадр рисовать. Сделал персонажа и ведешь его через весь фильм. Больше того, и кадр сразу получается цветным, его не надо красить.

 Твой новый фильм называется «Куйгорож» по имени главного персонажа. Чем тебя привлекла эта сказка?

Я долго искал необычный, свежий сюжет. Это оказалось довольно трудно, ведь сказки у разных народов зачастую одинаковы. Поскольку я через своих родственников связан с Мордовией, мне попался сборник мордовских сказок, и «Куйгорож» удивил, прежде всего, главным героем. Хотя сюжет и тут стандартный – перефраз «Золотой рыбки». Но персонаж очень уж неожиданен, корнями он уходит в языческую мифологию. Это яйцо змеи и совы, которое должна высидеть человеческая женщина, и тогда в доме появится волшебный помощник. Куйгорож умеет все, но если ему вовремя не дать работы, он все и разрушит. В принципе, он наказывает тех людей, которые пользуются бесовской помощью. Довольно актуальная тема о моральных аспектах богатства, нажитого нечестным трудом. По характеру этот герой напомнил мне Стича из диснеевского мультфильма «Лило и Стич».

 «Куйгорож» получился очень ярким, пропитанным мистикой. Работа над ним как-то повлияла на тебя?

Когда я закончил фильм, через два дня под балконом нашей студии «Пилот» сгорел и обрушился богатый элитный особняк. Точно так же заканчивается и «Куйгорож». Мне кажется, что фильм повлиял не столько на меня, сколько на окружающую действительность…

 Ты суеверный?

Очень. И с удовольствием соблюдаю все киношные обряды. Например, пока не сдам фильм, я не стригусь. У меня, как видишь, отросла довольно длинная шевелюра. Когда мы приступали к съемкам, то взяли тарелку, нарисовали на ней Куйгорожа, написали название фильма, разбили и раздали всем участникам творческой группы по кусочку. Ну а когда фильм сдали, собрали их вместе, поплакали и выпили. Теперь пора стричься!

 Последние недели работы ты даже поселился на студии, спал здесь на надувной кровати. Семья с пониманием к этому отнеслась?

Моя жена тоже художник, и дети в этой же атмосфере воспитываются, так что они все понимают. Но, естественно, папу немного подзабыли, и сейчас я с ними общаюсь от души. Наверстываю.

Лепишь с ними дома?

Да. Я ведь начинал с пластилиновых книжек – это когда иллюстрации не рисуют, а лепят, а потом снимают на цифровую камеру. С моими иллюстрациями вышло несколько образовательных книг, сборник стихов Юрия Энтина, детская энциклопедия. Так вот в этих книгах есть фрагменты, которые лепил мой сын в одиннадцатилетнем возрасте. Сейчас ему уже семнадцать. Сегодня с удовольствием лепит и семилетняя дочка. Так что пластилин у нас дома есть всегда.

Были у тебя разочарования, удары в творческой судьбе? Не возникало желания сменить профессию?

Был момент, когда я думал уйти из профессии. Но это не было связано с творческими разочарованиями. К неудачам аниматоры относятся с пониманием, иначе мультфильмов попросту не было бы. Если у тебя что-то не получилось как у режиссера, не беда! Ты можешь работать у своего коллеги художником или аниматором. Здесь большая взаимозаменяемость. Проблемы как раз у тех, кто слишком в себе уверен! Но дело в том, что в середине 90-х анимация в нашей стране вообще встала, все мы сидели без работы, студии закрывались. Но куда бы я не тыкался, в какие «области» не заглядывал, - все это было не мое! Я болел анимацией. И случилось чудо. В этом застое вдруг нашлась работа: я сделал компьютерную игру в стиле старых советских мультфильмов. А потом производство наладилось, и больше таких моментов – тьфу-тьфу-тьфу! – у меня не было.

Зато теперь ты хозяин пластилиновой мастерской на «Пилоте»…

Почему я хозяин? Мне не нравится это определение!

Во всяком случае, тебя так позиционируют коллеги! Нежно называют Карабасом-Барабасом…

Кто называет? Найду – накажу! В лицо-то ко мне так никто не обращается… Конечно, я отношусь к этому иронично, и на самом деле никакой я не хозяин и не Карабас-Барабас. Может быть, только внешне. В нашей группе очень теплые, семейные отношения, да иначе и быть не может! Команда собирается, как семья: можешь ли ты с этим человеком просуществовать год, или нет. Вокруг меня люди, с которыми мне комфортно, и им, надеюсь, со мной так же приятно. Мы как экипаж космического корабля, где полная психологическая совместимость. Иначе кино не делается!

Артистам, чтобы хорошо сыграть, обязательно надо влюбиться – в партнера, в режиссера, в кого угодно. А в кого или во что надо влюбиться аниматору, чтобы сделать хороший мультфильм?

В материал. Если сценарий или тема тебе не нравится, то лучше ничего не снимать. Надо обязательно любить персонажа, жить его жизнью. Я на себе это четко прочувствовал. Когда я как режиссер приступал к своему дипломному фильму «Зверские частушки», сюжет выбрал не с точки зрения влюбленности, а потому что он был мне знаком по работе над книгами, которые лепил. А мастера предупреждали: «Сережа, если не болен, не берись!» Не послушал. И кино меня наказало. Его просто не случилось! Поэтому к «Куйгорожу» я подошел более осмысленно и серьезно. Хотя, что греха таить, как все творческие люди мы очень влюбчивые в жизни. Это тоже сказывается на профессии. Но, скорее, больше мешает, чем помогает. В первую очередь, надо любить само кино! Это очень капризная дама.

Можешь назвать свои любимые фильмы?

Я настолько люблю анимацию, что когда попытался составить список любимых мультфильмов, он долго не кончался. Но показательно, что этот список начался с детских впечатлений: «Винни-Пух» и «Каникулы Бонифация» Хитрука, «Малыш и Карлсон» Степанцева, «Музыкальная шкатулка» Угарова. Обожаю украинский мультфильм «Веселый цыпленок»! Помнишь, где все звери глотали друг друга, как матрешки? «Какую-то инфекцию сейчас я проглотил…» Эта история настолько меня зацепила, что в каждом своем фильме я нахожу из нее цитаты, которые вылезают подспудно. Например, очень люблю, чтобы в кадре персонажи что-нибудь ели. Наши классические фильмы, созданные для детей, остаются с нами навсегда.

А твои дети что сейчас смотрят?

Сейчас показывают много импортной анимации и мало нашей, однако в этой ситуации особенно четко видны «вечные» мультфильмы. Того же хитруковского «Винни-Пуха» оба понимают и обожают. Младшая растет в компьютерную эпоху и отдает предпочтение трехмерной анимации, но как дочь художников она четко отличает качественную анимацию от некачественной. «Историю Красной Шапки» смотреть не может, а «Ледниковым периодом» восхищается. Кстати, меня самого вторая серия поразила с профессиональной точки зрения. Лично у меня нет никакой фобии к новым видам анимации, я все с интересом смотрю и стараюсь использовать любые современные технологии. Компьютер мне помогает, это всего лишь инструмент. Главный-то вопрос в том, как его использовать!

Сергей Капков, Журнал «ПРЕСТИЖ» октябрь 2007.